Столкнулись с непрофессионализмом адвоката

Как наказать адвоката и юриста за невыполненную работу

Если вы столкнулись с невыполнением оплаченной работы адвокатом или юристом, а так же юридической компании можно и нужно их наказать. Существует несколько способов наказать адвоката, фирму и юриста, конечно способы сложны, но результативны.

Как наказать адвоката и юриста

Нужно письменно изложить суть претензии и направить ее с описью на адрес адвокатского образования, куда входит адвокат.. Указать срок от 10 до 20 дней на удовлетворение требования с момента получения и предупредить о последствиях в виде ваших действий по обращению в суд и направлению жалоб в надзорные органы.

В случае отсутствия ответа или отказе, необходимо обратиться в суд о признании услуг не оказанными и взыскании оплаченных средств.

Основные адвокатские нарушения

1. пропуск срока на подачу процессуальных документов;
2. неявка в суд;
3. составление проектов документов с ошибками и другими нарушениями;
4. составленное исковое заявление не направлено на удовлетворение ее потребностей;
5. разглашение конфиденциальной информации;
6. утрата вверенных документов;
7. некорректные консультации, основанные на ошибочном понимании норм действующего законодательства РФ.
8. заключение двойных договоров, к примеру одновременно с ООО и адвокатом, что приводит к путанице по стоимости оказываемых услуг.

На что обратить внимание при составлении иска

1. Помнить что суд имеет право снизить стоимость оказанных услуг — привести их к рыночным.
2. Правило из п. 1 применяется и к услугам оплаченным.
3. Если ответчик юрист или фирма указать на штраф за нарушение прав потребителей. Сумма будет порядка 50% от суммы в п.1.
4. Указать моральный вред, от 0,5 до 3% от суммы п.1.

Что нужно учитывать по спорам с адвокатами

1. К юристам в статусе адвоката не применяется закон о Защите прав потребителей: нельзя на него ссылаться в судебном споре надеяться на существенные штрафы в случае выигрыша.
2. Если адвокат вообще не приступал к оказанию услуг, заказчик вправе истребовать от него все уплаченные суммы (Определение Санкт-Петербургского городского суда от 31.08.10 г. № 33–12033/2010)
3. Вы не обязаны оплачивать не оказанные или оказанные вам некачественно юридические услуги и вправе потребовать возврата уплаченной суммы (постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 6.07.16 г. № А56-44202/2015, Определение Калужского областного суда от 2.10.14 г. № 33–2928/2014) с начислением на нее штрафных процентов при отказе исполнителя ее добровольно вернуть (Определение Московского городского суда от 20.06.11 г. № 33–18539).

Как оценивает суд

При оценке обоснованности требований клиента суд обязательно будет учитывать не только, насколько эффективными были действия юриста в судебном процессе (Апелляционное определение Верховного суда Республики Башкортостан от 24.07.14 г. № 33–10371/2014), но и поведение самого клиента: был ли он полностью отстранен от участия в нем, поручив полное ведение дела юристу, или активно участвовал во всех судебных заседаниях наряду с ним, самостоятельно подписывал все процессуальные документы, что в любом случае свидетельствует об одобрении выбранной юристом стратегии ведения дела.

После решения суда по адвокату, можно направить запрос в его коллегию о исключении или приостановлении его статуса адвоката в связи с нарушение адвокатского кодекса.

Пример из практики о наказании юридической фирмы

В Тюменской области суд по иску клиентки втрое снизил гонорар, который она обязалась выплатить своим представителям за юридические услуги.

• Как следует из материалов дела, жительница Тюмени обратилась в юрфирму «Единый центр защиты» с просьбой составить иск к СК «Ренессанс Жизнь» о возврате страховой премии и направить его в суд. С ней заключили договор, по которому женщина должна была заплатить 25 000 руб.
• Однако, по словам клиентки, в ожидаемые сроки этого сделано не было. Тогда она подала в юрфирму заявление о расторжении договора и возврате уплаченных 23 000 руб. Юристы в ответ сообщили, что исковое заявление было подготовлено, направлено мировому судье и получено адресатом. В связи с чем обязательства по договору они считают выполненными и оснований для возврата денег нет.
• Клиентка подала иск в Калининский районный суд Тюмени к юрцентру, требуя расторжения договора и взыскания 23 000 руб., компенсации морального вреда в 25 000 руб. и штрафа за нарушение прав потребителя.
• В результате суд взыскал с ООО «Единый центр защиты» «переплату» в 15 000 руб., штраф за нарушение прав потребителя в 7500 руб. и компенсацию морального вреда в 2000 руб. Всего клиентка получит с юрфирмы 24 500 руб.

Восьмой арбитражный апелляционный суд утвердил штраф в 100 000 руб., наложенный на юридическую фирму, услуги которой не имели «потребительской ценности»

• Как следует из материалов дела, ранее жительница Тюменской области получила уведомление от АО «Газпром Газораспределение Север» о предстоящем прекращении поставки газа в ее квартиру. Поводом для этого стал отказ женщины в допуске в жилье газовщиков для проведения платных работ по техобслуживанию газового оборудования.
• Владелица квартиры, желая разрешить возникшую ситуацию, обратилась за юридической помощью в ООО «Авангард» (впоследствии переименованное в ООО «Префектъ»). Она заключила с фирмой договор об оказании юридических услуг с подготовкой проектов претензии в ОАО «Тюменьмежрайгаз», жалобы в Роспотребнадзор, искового заявления, а также предоставлением консультации.
• Юрфирма подготовила претензию в АО «Газпром Газораспределение Север» о прекращении действий, направленных на дополнительное взимание платы за фактически неоказываемые услуги и на введение ограничений по поставке газа, с требованиями о возмещении расходов на оплату юридических услуг и компенсации морального вреда. Также юристы составили жалобу в Роспотребнадзор и исковое заявление в Ялуторовский районный суд о признании незаконными действий газовой компании, направленных на введение ограничения на предоставление услуги газоснабжения, об обязании восстановить подачу газоснабжения и о требовании взыскать расходы на оплату юридических услуг и компенсацию морального вреда в 50 000 руб.
• Впоследствии, однако, в ходе производства по делу в суде, владелица квартиры отказалась от исковых требований, осознав, что составленное исковое заявление не направлено на удовлетворение ее потребностей, поскольку газоснабжение не отключалось.
• Женщина обратилась в надзорные органы, которые привлекли юридическую компанию к ответственности по ч. 2 ст. 14.7 КоАП РФ (обман потребителя) и назначили ей штраф в 100 000 руб. В частности, Управление Роспотребнадзора по Тюменской области пришло к выводу об отсутствии потребительской ценности оказанных компанией «Префектъ» услуг, поскольку составленные ею документы не могли разрешить спорную ситуацию.
• Юрфирма обжаловала постановление о штрафе в Арбитражном суде Тюменской области, а затем в Восьмом арбитражном апелляционном суде. Однако обе судебные инстанции не поддержали ее позицию.

“Страхование профессиональной ответственности адвокатов: будущее начинается сегодня” (интервью с А. Федонкиным, заместителем генерального директора ОАО”Московская страховая компания”) (“Адвокат”, N 2, февраль 2004 г.)

“Страхование профессиональной
ответственности адвокатов: будущее начинается сегодня”
(интервью с А. Федонкиным, заместителем генерального директора
ОАО”Московская страховая компания”)

Александр Александрович, Ваша компания одной из первых в России получила лицензию Министерства финансов РФ на страхование риска профессиональной имущественной ответственности адвокатов – вида страхования, ранее неизвестного нашей стране. Расскажите, пожалуйста, о нем.

Если позволите, два слова о нашей компании. Московская страховая компания (оплаченный уставный капитал – 1,2 млрд рублей) была учреждена Правительством Москвы, которому принадлежит контрольный пакет акций (49% у Банка Москвы) и успешно работает на рынке с 1998 г. Сегодня мы активно развиваем программы личного и имущественного страхования, в том числе программы страхования профессиональной ответственности.

Статья 19 Федерального закона от 31 мая 2002 г. N 63-ФЗ “Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации” устанавливает обязанность адвоката страховать риск своей имущественной ответственности за нарушение условий заключенного с доверителем соглашения об оказании юридической помощи.

Несмотря на то, что такое страхование в соответствии с ч.1 ст.45 Закона станет обязательным только через три года, мы готовы уже сегодня предложить адвокатам застраховать свою ответственность в добровольном порядке. Сейчас ниша страхования профессиональной ответственности адвокатов пока не занята, но многие страховщики начинают задумываться над разработкой оптимальных (как для себя, так и для адвокатов) условий такого страхования, чтобы можно было охватить как можно больше страхователей.

Главный вопрос – как это будет выглядеть на практике? Поскольку в Законе (п.6 ч.1 ст.7) лишь упоминается о страховании, следует исходить из общих положений о страховании ответственности, но не останавливаться только на них. Основная сложность состоит в том, чтобы в конкретном договоре с конкретным адвокатским образованием (коллегией или бюро) адекватно “расшифровать” весьма скупые формулировки Закона об адвокатуре. здесь главная опасность- неправильная трактовка тех или иных положений Закона, которая может привести к признанию договора страхования недействительным в той или иной части.

Страхование адвокатов осуществляется в пределах лимитов ответственности, которые устанавливаются в целом по договору и по одному страховому случаю, а также могут быть установлены по видам убытков.

Весьма сомнительно, что до введения обязательного страхования можно уговорить адвокатов застраховаться добровольно. Все помнят, как это было с обязательным страхованием автогражданской ответственности: до 1 января 2004 г. некоторые застраховались добровольно, подавляющее же большинство и не думало этого делать, до последнего момента ожидая понижения тарифов или вообще отмены Закона. Не будет ли такого с адвокатами?

Действительно, пока страхование риска профессиональной имущественной ответственности российских адвокатов – большая редкость. Потенциальные страхователи не любят платить деньги, а страховщики не любят единичные случаи: при небольшом количестве договоров страхования по какому-либо виду тариф возрастает на величину рисковой надбавки к нетто-ставке, что, с одной стороны, удорожает страхование для клиента, а с другой – велика вероятность, что сумма выплат по одному-двум страховым случаям может превысить объем собранной премии.

Нынешний период (до 1 января 2007 г.) характеризуется всеми сложностями, присущими подготовительному периоду. Не всегда желание застраховать свою ответственность вызвано высокой страховой культурой. Возможна ситуация, когда адвокат хочет застраховать свою ответственность, ожидая предъявления имущественных претензий, чтобы избежать материальных потерь. В этом случае наступление страхового случая запрограммировано. Чтобы избежать “антиселекции” (так страховщики называют умышленные действия, направленные на наступление страхового случая) могут быть использованы разные способы. Например, в заявлении о страховании адвокат обязан указать, сколько к нему ранее было предъявлено исков, касающихся его профессиональной деятельности, в каком объеме, были ли они удовлетворены. Это необходимо страховщику для определения степени риска, максимальной суммы страхового покрытия и размера страхового взноса. Если адвокат что-то скроет, не укажет достоверную информацию, которая будет обнаружена впоследствии, то он может получить отказ в страховой выплате.

Идеальный вариант для страховой компании – взаимодействие с крупными адвокатскими объединениями и совместная разработка условий и порядка страхования. Страховой тариф будет формироваться на основе регулярно проводимых маркетинговых исследований в адвокатской практике. Одна из главных задач страховщика – изучение вопросов о том, с какими конкретными проблемами и как часто сталкиваются адвокаты, какие обстоятельства сопутствуют этому и т.д. Адвокаты также заинтересованы в подобных контактах по выработке взаимоприемлемых условий страхования.

На основании каких параметров будет определяться максимальная сумма страхового покрытия? Будет ли она зависеть от суммы заключенного между адвокатом и клиентом соглашения на оказание юридической помощи?

Страховой случай в договоре должен быть четко прописан – “факт наступления ответственности за причинение вреда в результате нарушения Страхователем условий заключенного с доверителем соглашения об оказании юридической помощи, повлекший обязанность страховщика выплатить страховое возмещение”. При страховании ответственности страховая компания устанавливает лимит на выплату страхового возмещения. Если идет речь о страховании сразу на несколько лет, то может быть установлен общий лимит на этот период, но, как правило, с годовыми лимитами. Например, по трехлетнему договору при лимите возмещения в 300 тыс. рублей годовой лимит составит 100 тыс. рублей.

Не следует забывать, что страховой случай и некачественно оказанная услуга – это разные вещи. В соответствии с Законом о защите прав потребителей адвокат, оказавший некачественную юридическую помощь, должен вернуть клиенту его деньги или оказать услугу повторно (если имеется такая возможность). Но клиент может понести дополнительные убытки, связанные с некачественно оказанной юридической помощью, и наша компания готова оплатить эти убытки.

В каком порядке страховая компания будет выплачивать возмещение?

Существует два способа выплаты: по решению суда и путем досудебного урегулирования. Суть последнего способа в том, что недовольный клиент направляет не оправдавшему его надежд адвокату письменную претензию с изложением и обоснованием своих требований. Здесь есть реальная возможность не доводить спор до суда, а сразу договориться с потерпевшим лицом. В этом случае активной третьей стороной урегулирования конфликта выступает наша компания. Если адвокат и страховщик видят, что клиент неправ, претензия ничем не обоснована, то ради Бога пусть он идет в суд. Но если адвокат совершил профессиональную ошибку (небрежность, упущение), и если страховая компания видит, что этот случай для нее является страховым, то она ведет диалог с клиентом (потерпевшим), убеждает его в том, что может произвести денежную выплату в досудебном порядке. Конечно, клиент может отказаться от выплаты и пойти в суд, но не факт, что судья примет решение о присуждении ему даже той суммы, которую предлагал страховщик (не говоря уже о том, что от начала судебного процесса до вынесения решения и тем более до его исполнения может пройти очень много времени).

Некоторые адвокаты высказываются за создание при адвокатских палатах субъектов Федерации специализированных квалификационных комиссий, которые будут рассматривать жалобы обиженных и обманутых клиентов и принимать решения о компетентности или некомпетентности адвокатов. Как Вы это прокомментируете?

Создание специализированных структур при региональных адвокатских палатах или Федеральной палате адвокатов РФ – это проблема взаимоотношений адвокатской палаты и адвоката. Судите сами, если страховая компания сочтет, что страховой случай не наступил, то клиенту остается идти в суд, ведь никакая квалификационная комиссия ему денег не вернет.

Можно ли в качестве условий договора страхования ответственности адвоката использовать положения Кодекса профессиональной этики адвоката?

Конечно, нет. Кодекс профессиональной этики адвоката никоим образом не может фигурировать в договоре страхования, ведь речь идет о причинении имущественного – и никакого другого – ущерба. Но вот судебные иски могут складываться из разных вещей. Истец (клиент) может в перечне исковых требований указать, во-первых, возмещение стоимости самой юридической помощи, во-вторых, причиненных в результате такой помощи убытков (включая упущенную выгоду), в-третьих, морального вреда. Страховая компания может компенсировать только имущественный ущерб, а моральный вред как ущерб, нанесенный неимущественным правам, не входит в “зону ответственности” страховщика. Кстати говоря, несмотря на то, что страховщики не должны компенсировать моральный ущерб, ряд компаний это делает вопреки тому, что само понятие морального ущерба не подпадает под действие российского страхового законодательства.

Отмечу, что работа с адвокатскими объединениями по формированию страхового продукта включает превентивные мероприятия. Например, участие страховщика в подготовке типового договора на оказание юридической помощи позволяет включить формулировки, однозначно трактующие ответственность адвоката по договору.

Давайте рассмотрим возможность выплаты страхового возмещения на конкретном примере. Вот самая типичная ситуация. Адвокат вел гражданское дело несколько лет и проиграл. Клиент счел, что адвокат не использовал все законные возможности, проявил непрофессионализм, что другой адвокат более опытный и ответственный – выиграл бы его дело. Недовольный клиент обращается к страховщику:

Эмоций здесь не должно быть. В заявлении клиент обязан указать, в чем конкретно (какими действиями или бездействием) адвокат нарушил условия заключенного между ними соглашения (например, пропустил срок подачи кассационной жалобы, не явился на судебное заседание и т.п.). Адвокатская деятельность имеет свою специфику и очевидно, что все правомерные юридические действия, которые адвокат может или должен предпринять по конкретному делу, в соглашении с клиентом предусмотреть просто невозможно. Тем более что необходимость в одних действиях может возникнуть только после наступления результата от других.

Подчеркну, что страховая компания защищает права не потерпевшего (клиента адвоката), а страхователя, т.е. адвоката. Поэтому при наступлении страхового случая страховщик и адвокат вместе должны определить план защиты от имущественной претензии. Еще раз отмечу, что в идеале должен соблюдаться досудебный порядок урегулирования претензий, когда клиент предъявляет свои требования сначала адвокату, а уже потом обращается с иском в суд, если его требования каким-либо образом не удовлетворены.

Если страхователем является адвокатское бюро, то в случае возникновения конфликта ответчиком в суде будет выступать бюро, а вопрос о персональной ответственности конкретного адвоката может вестись уже внутри самой адвокатской организации.

В ходе нашей беседы мы много говорили о юридических особенностях договора страхования имущественной ответственности адвокатов. Чаще всего его сравнивают с договором страхования нотариусов, оценщиков и аудиторов. Во многом они похожи. Различия проявляются, во-первых, в законодательном регулировании (по Закону об адвокатуре ответственность наступает при нарушении адвокатом условий соглашения на оказание юридической помощи), во-вторых, в специфике профессиональной деятельности. Например, с оценщиком договор страхования может быть заключен и применительно ко всей профессиональной деятельности оценщика, так и по отдельному договору.

В договоре страхования ответственности страховая сумма устанавливается по соглашению сторон. Если ее минимум установлен законом, страховая сумма определяется в размере не ниже этого уровня, а ее конкретный размер зависит от многих обстоятельств. Наиболее существенными из них являются, например, предполагаемое количество договоров на оказание юридической помощи за период страхования, прогнозируемый объем денежных средств за оказанные услуги, репутация адвоката и т.п.

Давайте подумаем, какой может быть максимальная сумма иска по делу, которое ведет адвокат. Многое зависит от его специализации. Например, адвокат специализируется на брачно-семейных делах (раздел совместно нажитого имущества супругов). Предметом дележа в этом случае, как правило, выступает квартира, которую можно оценить в среднем в 100 тыс. долларов вместе с мебелью. Значит, в случае непрофессионализма адвоката убыток клиента может составить эту сумму (или половину). Она и должна фигурировать в соглашении о страховании, но только в том случае, если в договоре между адвокатом и клиентом будет указана имущественная ответственность адвоката за результат. Сколько у адвоката может быть таких случаев за год? В принципе, может не быть и ни одного, а может два или три. Поэтому оптимальная сумма страхового возмещения по таким делам будет 200 тыс. долларов и лимит по одному случаю – 100 тыс. долларов.

Другой адвокат ведет дела по спорам хозяйствующих субъектов, иски по которым могут исчисляться и в миллиардах. Естественно, что эти случаи должны страховаться совсем иначе, здесь другие подходы и схемы страхования, которые надо обсуждать с каждым страхователем в отдельности.

Клиент, получив страховую выплату, не лишается законного права подать в суд, требуя с адвоката, например, возмещения понесенных им убытков, упущенной выгоды, наконец, возмещения морального вреда:

Да, это возможно. Но при оформлении страхового акта мы включаем пункт, по которому клиент отказывается от претензий при получении страхового возмещения. Кроме того, размер дополнительно понесенных убытков клиента мы также включаем в страховое возмещение, при условии документального подтверждения убытков.

Сейчас в отношении страхования риска профессиональной имущественной ответственности адвокатов еще мало практики. Но я надеюсь, что в ближайшее время такая практика появится.

От редакции. Позиция страховщиков ясна – они активно готовятся к освоению нового рынка услуг. Понятно и то, что перспектива расходов на обязательное страхование вовсе не прельщает адвокатов. Вполне вероятно, что у адвокатского сообщества есть настроение бороться за свои имущественные интересы вплоть до отмены обязательного страхования профессиональной ответственности, благо прецедент в виде пресловутой “автогражданки” уже создан. А.А. Федонкин предлагает адвокатским образованиям заранее подумать о разработке взаимоприемлемых условий обязательного страхования. Какую стратегию поведения выберут адвокаты, мы скоро узнаем. А пока приглашаем всех заинтересованных читателей принять участие в обсуждении проблем обязательного страхования профессиональной ответственности адвокатов.

“Адвокат”, N 2, февраль 2004 г.

Актуальная версия заинтересовавшего Вас документа доступна только в коммерческой версии системы ГАРАНТ. Вы можете приобрести документ за 54 рубля или получить полный доступ к системе ГАРАНТ бесплатно на 3 дня.

Купить документ Получить доступ к системе ГАРАНТ

Если вы являетесь пользователем интернет-версии системы ГАРАНТ, вы можете открыть этот документ прямо сейчас или запросить по Горячей линии в системе.

“Страхование профессиональной ответственности адвокатов: будущее начинается сегодня” (интервью с А. Федонкиным, заместителем генерального директора ОАО”Московская страховая компания”)

Непрофессионализм и коррупция

Адвокат – о работе правоохранителей в Дагестане и Чечне

В Дагестане 70 процентов уголовных дел связано с незаконным оборотом наркотиков, оружием и участием в незаконных вооруженных формирований, утверждает адвокат Надежда Бородкина. За ее спиной – 20 лет работы в правоохранительных органах Чечни и Дагестана. Последние несколько лет Бородкина занимается адвокатской деятельностью в республиках.

Кавказ.Реалии в Instagram

Кавказ.Реалии в YouTube

Кавказ.Реалии в Telegram

– В Дагестане большая проблема с органами дознания. Непонятно: почему возбуждают такие сырые, абсолютно неготовые материалы. И об этом умалчивают органы прокуратуры.

Часто удивляешься тому, как прокуратура могла утвердить то или иное обвинительное заключение. Органы прокуратуры, по сути дела, не реагируют на те или иные факты, заявления. А занимаются пересылкой. Фактически надзор за обращениями граждан не ведется.

Тут можно говорить либо о низком профессиональном уровне, либо о коррупционной составляющей.

Оперативно-розыскная деятельность также слабая. Даже если есть какая-то информация, следствие ее не закрепляет как доказательственную базу. Зато очень часто наблюдаю, как молодым ребятам подбрасывают наркотики и оружие, чтобы задержать с поличным.

Например, возьмем дело моего подзащитного, обвиняемого в тех же “наркотиках” Вагида Исмаилова. Сотрудники правоохранительных органов сами расписались в протоколах от его имени. Но при этом суд даже не вынес частного определения по этому поводу.

Работа построена так: имеется уголовное дело, подписанное прокурором, по нему надо вынести приговор.

При этом – очень маленькая практика оправдательных приговоров. Потому что в республике выработалась определенная схема: родственник – родственник – родственник. В силовых структурах следователи, судьи и прокуроры могут оказаться друг другу родственниками, да еще работать в одном районе.

– Почему пошла такая тенденция, что наркотики вышли чуть ли не на первый план?

– А потому что такие дела строить очень просто. Когда я работала в управлении СКР по Дагестану, то до определенного момента там были в основном дела по участникам НВФ. Часто проводились спецоперации. И под это дело можно было запихнуть любое оружие. Например, никто не знает, сколько было оружия у боевиков. То есть, никто такую статистику не ведет. Я в своей практике сталкивалась с такими случаями, где оружие приписывали совсем разным людям. То же самое и с наркотиками.

Когда изучаешь те или иные уголовные дела, то видно: практика у них однотипная. Сотрудники полиции поступают так: “сунуть в карман наркотик, если не хватит, то мы доложим”.

Одного из моих подзащитных задержали в боксе ремонта автомашины. В этот момент в мастерскую заходят сотрудники полиции. И из его карманов вываливается 88 пакетов спайса. То есть, он со спайсом в карманах лазил под капот машины. А на этих целлофановых пакетах спайса нет даже отпечатков его пальцев.

Другой мой подзащитный также пришел с работы домой, если верить обвинению, с килограммом марихуаны. Хотя сам он сказал: “Мне просто его сунули в карман”.

В Чеченской Республике практика чуть другая. Там тоже встречаются дела по незаконному обороту наркотиков и оружия, но в очень малом количестве.

Возможно, там не предают огласке многие преступления, особенно из экономической сферы. В этом плане в Дагестане хорошо, что есть гласность.

– О чем принято молчать именно в Чечне?

– Думаю, о домашнем насилии. Проблема такая существует. В Чечне люди отказываются давать какие-либо показания даже после возбуждения уголовного дела. И стараются избегать органов следствия. В таком виде дела в суд отправлять очень сложно. Большинство женщин не обращаются никуда до определенной пиковой точки. Но тогда защищать их адвокату бывает очень тяжело. Как правило, жены уходят к мужьям, и тогда родственники мужа не будут давать показания. В Чечне это большая проблема.

Новостное приложение Кавказ.Реалии.
Скачать

С какими проблемами сталкивается молодой начинающий адвокат? 1 ч.

Я являюсь начинающим адвокатом и, пожалуй, одним из самых молодых в нашей областной Палате, не говоря уже о Коллегии, в которой состою. Мне всего 27. И уже полтора года как веду гражданские и уголовные дела через формат адвокатской деятельности.

Должна сказать, что мне нравится именно такой формат: сверху нет начальников, рабочий день формируется самостоятельно, творчески, размер гонорара определяешь самостоятельно… и прочие-прочие бонусы нашей профессии с формальной стороны являются для меня привлекательными сторонами.

При этом я, перед вступлением в адвокатское сообщества через сдачу квалификационного экзамена, получила одну единственную запись в трудовой книжке: стажер адвоката.

По найму юристом я не работала (в основном, с ранних студенческих лет зарабатывала фрилансом, я довольно разносторонний человек, многое умею и знаю), в правоохранительные органы тоже не тянуло меня.
Были попытки поработать и в строительной фирме «на договорах», и в консалтинге, но не сложилось (чему я рада, несмотря на некоторые минусы отсутствия многолетнего опыта юридической практики).

И вот, имея за плечами практический опыт исключительно за время «стажерства», я попала в адвокатуру.

Сейчас у меня есть немало дел, и клиентами не обделена (хотя и по-прежнему являюсь молодым адвокатом, многое необходимо прорабатывать из проф качеств в себе), но мне хотелось бы в серии статей поделиться пережитым. Точнее сказать, представить те проблемы, с которыми может столкнуться начинающий молодой адвокат. Задача, поставленная статьей — живое обсуждение в комментариях.

Минусы от такой «политики» есть, безусловно, при ситуации, когда никогда не плавал, а тут сразу прыгаешь с тарзанки на глубину в 10 метров.

Но, согласно трем законам диалектики: борьба и единство противоположностей, от количества к качеству и отрицание отрицания, — профессиональное развитие происходит закономерно, постепенно, и на месте уровень профессионализма не стоит — или вниз, или вверх.

Первая проблема — отсутствие практических навыков самостоятельного ведения дел.

Сегодня мои знакомые коллеги — начинающие молодые юристы и даже адвокаты часто задают мне (человеку, который в большинстве случаев самостоятельно ботанит юридическую матчасть в ночи) вопросы:

• «Вот я сейчас пошлину оплачу у нее есть срок хранения?»
• «а это имущественный спор или нет?»
• «можно без претензионного письма подавать иск?»

Самое интересное, что такие вопросы задают отличники и краснодипломники крупных юридических ВУЗов Москвы и Питера. (!)

Это вопросы, на которые ответы можно найти в законе за 3 минуты.

Таким моменты случаются и, несмотря на их комичность, прорисовывается поставленная проблема.

Задаваемые вопросы говорят о том, что неумение самостоятельно работать исходит либо от отсутствия общей теории права, основы основ, методологии и прочего. Здесь вина лежит на самом «начинающем».

Но есть и другая причина.

Не в плохом образовании или объективном незнании, а в неумении самостоятельно работать: искать информацию в НПА по своим судебным делам, неумение слушать информацию от клиента или представителя органа какого-либо правоохранительного, неумение мыслить диалектично и применять логические цепочки.

В университетах этому учат (хотя согласна, что из рук вон плохо, в большинстве случаев), но отсутствие практического опыта приводит к барьеру в виде «не умею самостоятельно вести судебные дела, но поскольку появился клиент, надо эту проблему решать».

Должна сказать, что при самом-самом начале работы я ночами сидела и изучала матчасть, практику, читала материалы на Праворубе, смотрела «Адвокатские тайны», сама много общалась с опытными адвокатами и спрашивала, что и как делать, как обращаться к следователям, например, для получения такого-то результата, целесообразно ли ходатайствовать и жаловаться руководству следственного управления, или сразу в суд (и целесообразно ли), что делать, если отказывают в том-сём-пятом-десятом. Практические вопросы я задаю постоянно, причем, интересны разные позиции (как говорится. — два юриста — три мнения).

Однако ни один крупный специалист-адвокат с многолетним опытом не научит искать ответ на поставленный клиентом вопрос, никто не научит алгоритмам.
И начинающим первогодкам-адвокатам это дается крайне нелегко.

Вторая проблема — отсутствие «денежных» дел.

Как правило, на первых парах необходимо работать по назначению, в системе БЮП, брать клиентов по соглашению за небольшие суммы из числа необеспеченных граждан. И работать так, как говорит один небезызвестный коллега, «будто тебе дали миллион».

При отсутствии опыта возникают технические заминки, ошибки и прочее и прочее, однако… эти огонь, воду и медные трубы необходимо пройти, чтобы знать цену собственному профессионализму и тем победам, которые одерживаются в процессах уже в более «опытный» период.

Ваши голоса очень важны и позволяют выявлять действительно полезные материалы, интересные широкому кругу профессионалов. При этом бесполезные или откровенно рекламные тексты будут скрываться от посетителей и поисковых систем (Яндекс, Google и т.п.).

Поделитесь публикацией в соц.сетях, пригласите друзей и коллег к дискуссии

Уважаемая Элина Николаевна, на своем пути я встречал юристов двух типов.
Первый тип: при возникновении какой-либо проблемы первым делом думает, кому можно позвонить, обратиться, чтобы получить готовый ответ.
Второй тип (встречается значительно реже): сначала открывает Консультант.
Проблема для первого типа заключается в том, что такие юристы всегда будут действовать в рамках уже сложившихся подходов, и не смогут выработать нестандартный (новый, необычный) способ решения проблемы. Они могут работать только по шаблонам.

Уважаемый Роман Александрович, Я периодически встречаю юристов, которые даже материалы дела не читав, уже бегут за советом. И когда начинаешь задавать вопросы по подробностям — ничего ответить не могут. Не говоря уже за знание системы поиска нужных норм или практики)

Уважаемая Элина Николаевна, очень интересная попытка найти проблемы и помочь молодым коллегам. Профессиональная адаптация — это сложная тема, не даром этим занимается целая крупная отрасль психологии, причём, работа в этом направлении идёт на стыке разных наук. В этом знании есть свои закономерности, перечислю некоторые из них, как попытку раскрыть общее понимание:
— Профессиональная адаптация происходит в течение срока около двух лет, как правило к концу этого срока человек уже способен сделать общий обзор своего пути и осознать в целом проблемы, с которыми столкнулся и это знаменует своеобразный Рубикон, после которого можно говорить о состоявшейся адаптации, однако, полный срок профессионализации составляет пять лет.
— Огрехи адаптации характеризуются как недоадаптация и гиперадаптация, в первом случае возникают упущения по причине затруднения приобрести нужный навык, во втором случае упущения вызваны излишним стремлением охватить всё что только можно. Интересно то, что между этими крайностями нет «золотой середины», то есть, адекватной адаптации просто не существует в природе. Однако есть подход профессионала, который понимает, что ошибки неминуемы, но их можно быстро и незаметно исправить. При таком подходе профессионал просто прёт в нужном направлении, не обращая внимание «на шторма и подводные течения», он просто по ситуации «правит курс к нужному ему порту». В отношении всего остального профессионал проявляет «здоровый пофигизм», чтобы избежать стрессов и отбросить помехи, которые только мешают править нужный курс. Но излишний пофигизм тоже вреден, он является отражением гордыни и наказание в этом случае будет неминуемым.
— Практические навыки невозможно передать тому, кто не знает их ценность, а ценность знает только тот, кто допустил ошибки и уже получил больные шишки и синяки. Но когда ты оказываешь правовые услуги, то «тренироваться на костях клиента» запрещено! Потому у нас как-то само собой принято ставить молодых адвокатов в стрессовые ситуации вне связи с клиентом (на тех же квалификационных экзаменах, или при внутреннем «разборе полётов», да по любому случаю практически не грех пихнуть молодого в историю и посмотреть как он выпутается, соответственно уже делаются выводы: «можно его брать в бой или нет»).
— Профадаптация неотделима от рутинных операций, они каждодневны, кажутся мелкими и обыденными, но в институтах этому не учат (например, сделать массовую почтовую рассылку заказных писем, или грамотно составить иск, либо договор, провести переговоры, прикинуть будущий доход, учтя сезон отпусков и новогодние каникулы. ). Этот обыденный круг каждодневности кажется простым, но он пуповиной связан с самой сутью взаимоотношений людей, он формирует саму ткань жизни, а для нас формирует «ткань» нашей корпорации, её устои, традиции, этику. Молодой специалист должен стремиться войти в эту повседневность, стать «своим», быть приятным коллегам и служащим. Потому выбор социальной роли в коллективе очень важен, это очень много определит в профессиональном будущем.

Есть ещё много чего, но думаю понятно насколько непроста тема.

Что можно посоветовать? У нас тут, на сайте, есть группа, где мы друг другу рекомендуем литературу, кинофильмы, иные произведения, культура мощная штука, без культуры человек не имеет самоидентификации. Вот эти вещи, которые рекомендуют, и надо просмотреть, почитать, послушать. Не все подряд, но коллеги описывают что и почему они рекомендуют, можно прикинуть и выбрать. (Саму группу не даю, кому надо, тот отыщет.)

Сам постоянно учусь и читаю. Нередко обращаюсь вот к этой книге, или вот к этой, порой нахожу вот такие сайты и тоже читаю, вот замечательный сайт нашего коллеги — мэтра адвокатуры.

По поставленным в статье вопросам:

— Отсутствие навыка ведения дел преодолевается ведением дел, не прыгнув в воду не научишься плавать. Однако, нужно иметь куратора, который помогает в таком ведении дел. Тут надо сказать, что не каждый способен к нашей работе, и тем более — вести дела. Я оцениваю просто: даю сразу же задачу, составить иск, или рассчитать пени, или написать заявление в полицию. Понятно, что молодой специалист ещё не совсем специалист, может он вообще никогда этого не делал. И вот тут надо смотреть, если проходит постоянно с вопросами, типа: «А как делать это? А как делать то? А как вот тут поступить?». В этом случае всё понятно, надо понаблюдать, но толку будет мало. Если же всё делает, а потом говорит: «Я сделал как понимаю, посмотрите?» — это то что надо (если правда пытался сделать, а не лажу прогнать).
Вот так и учим плавать. Тот кто не пытается сам брыкаться — тот и не поплывёт.

— Отсутствие денежных дел — это не проблема, это как раз и есть сама адаптация. Ведь если ты не можешь быть полезен людям, то люди не будут тебе платить. И никакая «база клиентов тут не поможет». Другой вопрос как сделать так, чтоб люди о тебе узнали. Тут путей много, например, наш сайт, но не только.

И желаю всем молодым коллегам успехов! 😉 (handshake) (H)

Адвокат: Преграды со стороны следствия, во многом, остались в 90-х

Огромное внимание СМИ сегодня приковано к проблемам, с которыми сталкиваются адвокаты при работе по уголовным делам. Защитники «медийных» арестантов нередко рассказывают о том, как трудно добиться разрешения следователя на визит к заключенному, о «глухоте» судей на процессах, об очередях в изоляторах… Но действительно ли адвокатам приходится так тяжело сегодня в своей профессии? Своим мнением по этому поводу с ПАСМИ поделился адвокат Центральной коллегии адвокатов Москвы, профессионал с более чем двадцатилетнем стажем, Глеб Горбунов.

По его мнению, нередко сами адвокаты не проявляют должной настойчивости и профессионализма, сталкиваюсь с теми или иными трудностями в происходящих ситуациях.

Очереди в СИЗО

Как оказалось, очереди в СИЗО – явление не новое. Особенно для «Лефортово».

«Аналогичная ситуация была в 90-х годах. Правда, в «Матросской тишине» такого не было никогда. А в «Бутырку» приходилось приходить в пять утра и записываться в очередь. В «Лефортово» всегда было мало кабинетов. Безусловно, увеличение количества кабинетов (во ФСИН сейчас решают этот вопрос. Прим. ПАСМИ) решило бы проблему. Адвокаты, как и следователи, должны иметь возможность заходить в СИЗО и работать в нормальных условиях, а не позорится перед всей страной в очередях. В Москве достаточно ресурсов для создания надлежащих условий. Масштабные стройки ведутся. Средств на них хватает. Необходимо достаточного финансирования для решения этой проблемы. Такой ситуации нет ни в одном регионе Российской Федерации, где мне приходилось бывать по работе в последнее время», — рассказал адвокат.

Преграды со стороны следствия

На действия следователей жалуются многие защитники. Однако, не всегда «злой следователь» нарушает права адвоката и оказывает давление на подзащитного. Нередко адвокатам не хватает профессиональных навыков, должной настойчивости, чтобы добиваться желаемого результата. В частности, встречаться с подзащитным, преодолевая любые преграды.

«Я имею возможность сравнивать разные периоды. Что касается недопуска к клиенту со стороны следователей, то в нынешнее время при достаточных квалификации и опыте адоката, такие случаи встречаются не столь часто. Они остались в 90-х годах. А в 21 веке, такой случай в моей практике был только один. Адвокатам нужно проявлять настойчивость и компетентность», — уверен господин Горбунов.

С тем же, что в Москве суды необоснованно часто выбирают меру пресечения в виде заключения под стражу, адвокат согласен. В средствах массовой информации, в основном, обсуждается тема «бедных» предпринимателей, которых отравляют в СИЗО. Но Глеб Горбунов уверен: не только о них необходимо переживать. Ведь за решеткой содержатся и простые люди, которые обвиняются в совершении преступлений небольшой и средней тяжести.

«Я не исследовал статистику, но по субъективному восприятию, Москва в этом плане действительно отличается от других регионов, где мне доводилось работать. Решения о заключении под стражу выносятся в столице чаще».

«Ходатайство стороны защиты отклонить»

Адвокаты регулярно сталкиваются с отказами со стороны судей в удовлетворении ходатайств. Что виной этому? Предвзятость судей или непрофессионализм защитников? Глеб Горбунов считает, что адвокаты иногда сами не проявляют необходимой настойчивости в суде. Разумеется, в ряде случаев имеет место быть и необъективный подход суда.

«В 1994 году я пришел в «Московскую государственную коллегию адвокатов». Я был стажером, были самые разные впечатления. Я уже тогда встречал адвокатов-пессимистов с упадническими настроениями. Но у моих моих руководителей, заведующего юридической консультацией номер 16 МГКА Шафира Владимира Саневича и непосредственного руководителя стажировки Владимира Ефимовича Прусса, такого никогда не наблюдалось. Я брал с них пример и многому научился. Например, мне не нравится, когда некоторые коллеги называют Мосгорсуд «мосгорштампом». Там было множество отмененных приговоров, нередко удавалось смягчить участь подзащитных. Да, бывает тяжело, но надо добиваться того, чтобы вас услышали. В любом случае адвокат должен бороться до конца, даже если он потерпел неудачу из-за необъективного подхода».

СМИ и адвокаты

СМИ всегда проявляют интерес к адвокатской работе. Особенно, когда вопросы касаются громких уголовных дел. Но нужно ли это внимание к своей деятельности самим защитникам? По мнению Глеба Горбунова, журналисты могут быть как помощниками, так и помехой в работе.

«Все относительно, 50 на 50. Если это «вброс» ложной информации, то это нарушение этики и журналистской, и адвокатской. К сожалению, приходилось сталкиваться с заказными материалами. Последний раз это произошло в Ульяновске. Однако в ряде случаев как журналист, так адвокат могут быть введены в заблуждение. Но СМИ действительно, порой, способны помочь в формировании общественного мнения», — считает Глеб Михайлович.

Напомним, на предстоящей осенней сессии депутаты Госдумы могут вернуться к рассмотрению вопросов о расширении полномочий адвокатов. В частности, об их беспрепятственном допуске в СИЗО к своим клиентам. Предполагается, что в дальнейшем защитники не должны получать разрешение следователя на встречи с арестантами.

Честь или месть? За что адвокатов лишают профессии

До точки кипения доходит ситуация с лишением адвокатов статусов по этическим соображениям. Неправильный внешний вид, посты в соцсетях, обращение в правоохранительные органы, критика адвокатского начальства и даже… разведение мулов. Всё это — официальные причины, по которым российских адвокатов уже выгнали из профессии.

После недавних поправок в федеральном законодательстве лишение адвоката статуса фактически означает для него запрет на профессию. Обжаловать прекращение статуса при этом возможно лишь в части процедурных нарушений, допущенных Советом адвокатских палат при принятии такого решения, но не по существу. Адвокат идет в суд бороться за восстановление? И на что, если не на конфликт интересов, похожа работа судов по таким спорам? Нижестоящие судьи оценивают законность и обоснованность писем председателя своего областного суда или его заместителя, в которых они и просят наказать “провинившегося” адвоката. Какое решение в таком случае будет принято?

Подобное положение вещей в отправлении правосудия прямо противоречит гражданскому, арбитражному и административному процессуальному законодательству, Конституции России, отмечают представители сообщества.

Европейский суд по правам человека своим недавним решением по примеру Иркутской области признал подобные действия несоразмерными, нарушающими Конвенцию о защите прав человека и основных свобод и указал, что власти России не смогли обеспечить правильный баланс между необходимостью защиты авторитета судебной власти и необходимостью защиты прав заявителей на свободу выражения.

Согласно последнему отчету ФПА РФ, за два последних года поступило 24 432 жалобы на действия адвокатов при исполнении ими профессиональных обязанностей. 746 конфликтов закончились прекращением полномочий.

При рассмотрении «дел чести» квалификационные комиссии и советы адвокатских палат, суды опираются на федеральный закон «Об адвокатуре», Кодекс профессиональной этики адвоката и правила поведения адвокатов в интернете, утвержденные Федеральной палатой адвокатов в 2016 году.

«Новые Известия» пообщались с несколькими разжалованными по этике адвокатами, чьи недавние истории вызвали большой общественный резонанс. Все они обжаловали прекращение своего статуса в судах (апелляции, кассации), но российские суды оставляют решения Советов адвокатских палат в силе. Тогда отказники идут в Европейский суд по правам человека – в ближайшие годы там будет рассмотрено сразу несколько дел “Адвокаты против России”.

Неправильная одежда

В июле 2017 г. статуса лишился мордовский адвокат Сергей Наумов. Адвокатская палата Мордовии уличила его в неправильной одежде: однажды он пришел в суд в шортах, футболке и бандане. Наумов объяснил, что должен был переодеться к назначенному на два часа заседанию, но не успел, а заставлять ждать в суде коллег, работавших по тому же уголовному делу, посчитал недопустимым.

Сообщество должно уделять большее внимание профессионализму, а не внешнему виду адвокатов, считает Наумов. Его защитник Рамиль Ахметгалиев отмечает, что в российском « Кодексе профессиональной этики адвоката » не дается точного разъяснения определению « соответствующий внешний вид». Судьи часто приходят в процессы без мантии, а прокуроры без формы, но разве их за это увольняют или хотя бы откладывают заседания? – приводит аналогии защитник. А тут – первое дисциплинарное взыскание и сразу же жесточайшее наказание – увольнение.

Инициатива наказать Сергея Наумова исходила от зампредседателя Верховного суда Мордовии Ильдара Сюбаева – он направил частное определение в Адвокатскую палату республики, которой и было поручено разобраться с адвокатом.

– Был личный конфликт с президентом мордовской палаты Александром Амелиным. Он боялся, что адвокаты изберут меня в Совет, а я не скрывал планов выдвинуть свою кандидатуру в 2018 году. Решение, полагаю, было поддержано и где-то в кабинетах Верховного суда, поскольку до меня доходили свидетельства о давлении на Амелина верховных судей. У меня, как говорили, было «слишком много оправдательных приговоров». Случаем с «экстравагантной одеждой» воспользовались просто как предлогом, – рассуждает «НИ» Сергей Наумов об истинных причинах своего изгнания.

И шах и мат от обидевшейся коллеги

В апреле 2018 года статуса лишен московский адвокат Марк Фейгин за нецензурное слово в личном твиттере. Адвокатская палата Москвы обвинила его в неэтичном поведении. Защитник участниц Pussy Riot, украинской военнослужащей Надежды Савченко, журналиста Аркадия Бабченко считает решение по нему политическим.

Пожаловалась на Фейгина его коллега Сталина Гуревич, в адрес чьих клиентов, собственно, и была использована сниженная лексика в соцсетях. Заявительница настаивала, что таким образом Фейгин позорит адвокатское сообщество.

– Причина отстранения – политическая, и никаких других причин нет. На момент появления заявления была поставлена задача по выведению меня как независимого адвоката из процесса по украинскому журналисту Роману Сущенко, которого Россия обвинила в шпионаже. Предлогом стали три поста в твиттере, касающиеся клиента Гуревич – Шария. Попытки лишить меня статуса были неоднократные, они начались во временной промежуток с делом Pussy Piot, и после этого давление по самым надуманным предлогам я испытывал колоссальное. Люди, близкие к руководству адвокатской палаты, мне передавали, что, занимаясь политическим делами, ты, мол, сильно рискуешь. В 2014 году ФСИН подал в Минюст и адвокатскую палату жалобу за то, что передал Савченко письмо ее сестры, хотя закон этого не запрещает. Злились на меня и за то, что будто бы оскорбил в твиттере Молодую Гвардию Единой России.

Соцсети – частная территория гражданина, и уж точно не основа для лишения профессии, считает Марк Фейгин.

– Номенклатурные органы лишают адвокатов профессии из соображений конкуренции, из личной неприязни. Эта система – не просто неработающая, она коррупционная. Всегда в профсообществе будут конфликты, но давать власть одним адвокатам лишать статуса других адвокатов – порочная практика, потому что арбитром должен выступать независимый орган. Самим же палатам вполне достаточно оставить право на замечание, на дисциплинарные меры, но уж точно не на отзыв статуса. Очень удобно для государства убирать неугодных защитников руками их же коллег, всегда можно сказать, что власть тут не при чем, – рассуждает Фейгин.

32 адвоката против «Тещиной квартиры» в Башкирии

В феврале 2018 года статуса лишают башкирского адвоката и члена «Открытой России» Виталия Буркина. Вопрос был поднят в Совете адвокатской палаты Башкирии из-за письма Председателя республиканского Верховного суда Михаил Тарасенко. Судья пожаловался на посты адвоката, в которых он критикует местную судебную власть. Публикации адвоката «носят ярко выраженный негативный характер в отношении судебной системы», а названия статей «содержат шаблонные и провокационные формулировки», объяснил судья в обращении.

Рассмотрев письмо председателя Верховного суда Башкортостана, Совет адвокатской палаты Башкирии в итоге нашел в социальных сетях Буркина «оскорбительные высказывания в адрес руководства Верховного суда Республики Башкортостан», которые выходят за рамки «общепринятых норм поведения». Больше всего коллег Буркина впечатлила фраза: «Первое правило этой системы звучит так — принимать только своих. А чтобы стать своим надо обязательно быть замешанным ранее в каком-нибудь коррупционном деле. Желательно, чтобы это было какое-то воровство, желательно даже мелкое. Чтоб под страхом разоблачения будущий судья не побоялся исполнять любые приказы. Кандидат должен быть беспринципным, в идеале даже подлым», – цитировала Медиазона.

Защитник Буркина Рамиль Ахметгалиев называет обращение главы ВС республики Тарасенко беспрецедентным. Судьи разного уровня могут вносить в палаты частные постановления в отношении адвокатов, но до сих пор жаловались только на неэтичное поведение защитников во время исполнения обязанностей и еще никогда не жаловались судьи на непонравившееся литературное творчество. « Какой-то коммунизм вспоминается», – отмечает защитник.

Что же говорит сам Виталий Буркин об истинных причинах своей анафемы? С 2017 года он с коллегами-единомышленниками выявляет и предает гласности нарушения в Адвокатской палате родного региона. В прошлом году весомым результатом стало возбуждение уголовного дела по фактам хищений – ст. 159 (Мошенничество) в отношении неустановленных руководителей палаты, заключивших, по версии следствия, невыгодный договор на аренду помещений с тещей главы организации Булата Юмадилова.

– Настоящая причина моего преследования – воля президента палаты Республики Башкортостан, тесно сросшегося со всей нашей судебной и правоохранительной системой. Я защищал людей по серьезным заказным экономическим делам. И тут, как нельзя кстати, поступает письмо от главы Верховного суда, Юмадилов спешит разобраться. Руководству Палаты республики и судьям очень не нравились методы, какими я работаю: активное освещение процессов в соцсетях. Раздражало их и то, что у меня было много реабилитаций, оправдательных приговоров, я добивался, чтобы предпринимателей не осуждали по сфальсифицированным делам, – рассказал «НИ» Виталий Буркин.

Отлучение от цеха за просроченные взносы

Вслед за Виталием Буркиным в ноябре 2019 года статуса лишают его соратника – адвоката Александра Войцеха якобы за двухмесячную неуплату взносов. Размер просрочки, из-за которой адвоката отстранили от профессии – 3 тысячи 600 рублей.

Войцех утверждает, что взносы в коллегию адвокатов, в которой он состоит, вносил своевременно и регулярно. Коллегия адвокатов при этом выступает посредником при дальнейшем перечислении их в Адвокатскую палату, до которой деньги Войцеха почему-то доходили с пометкой по другому назначению, а не как членский взнос, и, соответственно, как таковые не засчитывались. Адвокат считает, что схема была применена к нему намерено, чтобы побыстрее расправиться.

Войцех, как и Буркин, активно участвовал в фиксации нарушений в Адвокатской палате и выступает свидетелем по упомянутому делу о хищениях.

– В течение двух лет мы с коллегами Виталием Буркиным, Андреем Казаковым, Александром Войцехом занимаемся изобличением коррупции в республиканской палате. В мае прошлого года итоги нашей работы уже привели к приговору и реальному сроку заместителя Юмадилова – Ромео Фарукшина. Он признан виновным в двух преступлениях: покушении на мошенничество (ст. 30 ст. 159 УК РФ) и использовании поддельных документов (ст. 327). Суд установил, что зампред Адвокатской палаты Башкирии получил через посредника 250 тыс. рублей за «успешную сдачу экзамена» одного из претендентов. Второй эпизод обвинения – предоставление Фарукшиным в Минюст подложной трудовой книжки, в которой обнаружилось два лишних года юридического стажа. В этом году нам удалось вплотную подобраться и к самому президенту палаты. Все адвокаты-свидетели по уголовному делу, в котором фигурирует теща Юмадилова, уже лишились своего статуса. Это же о чем говорит? Коллегу Андрея Казакова выгнали за трудовую деятельность, связанную… с разведением ослов и мулов. То есть похищать деньги адвокатской палаты, сформированные из взносов самих адвокатов, у нас можно, а заниматься разведением ослов – это стыдно, преступно и с адвокатской деятельностью несовместимо, понимаете? – прокомментировал «НИ» Александр Войцех.

Еще один открытый критик Булата Юмадилова Валех Аббасов – ключевой свидетель по уголовному делу о злоупотреблениях в республиканской Адвокатской палате. После дачи показаний следователю на него завели сразу пять дисциплинарных производств, в том числе, по эпизодам с истекшими сроками давности по привлечению.

Из заявления Совета Адвокатской палаты следует, что Аббасов лишен статуса «за грубое нарушение этики» на конференции адвокатов, где рассматривался вопрос о доверии президенту палаты Булату Юмадилову в связи с возбуждением уголовного дела СКР. Валех Аббасов виноват в том, что «выходил вне регламента на сцену, выхватывал у председательствующего и удерживал в своих руках микрофон», «призывал к срыву конференции, что стало причиной потасовок на сцене зала», – говорится в пресс-релизе Адвокатской палаты. Сам Аббасов поясняет, что просто пытался предоставить возможность выступить оппонентам Булата Юмадилова, которых к микрофону не пускали. Адвокат лишен статуса в декабре 2019.

По мере того, как уголовное дело о хищениях против пока неназванных руководителей башкирской палаты крепнет, Булат Юмадилов не устает увольнять коллег.

Уголовному делу предшествовало “Обращение 32-х”. Открытое письмо адвокатов председателю СКР России Александру Бастрыкину на глазах превращается в веху современной истории адвокатуры. Подписанты пожаловались в нем на бездействие регионального Следкома, который длительное время не рассматривал их заявления с просьбой проверить президента по коррупционной составляющей, и вот дело возбуждено!

Неожиданно для самих башкирских адвокатов их письмо подписало три десятка коллег по всей стране, которые в своих регионах тоже пытаются препятствовать порокам нынешней адвокатуры. Письмо, наконец, заметили, однако, поначалу всё внимание было обращено не на поднятые проблемы, а на факт обращения адвокатов в правоохранительные органы. В отношении 32-х обратившихся к Бастрыкину развернулась травля.

– После «Письма 32-х» мне вынесли предупреждение о несоответствии статусу адвоката. При этом остается неясным, за что конкретно вынесено взыскание: за сам факт подписания письма, его обнародование, за форму, за цели, за обращение в правоохранительные органы или за что-то десятое. В разных источниках разные указаны причины, – рассказал «НИ» нижегородский адвокат Василий Шавин. – Конечно, я полагаю, накладывает отпечаток и моя активная публичная критика действий руководства и президента Адвокатской палаты Нижегородской области. Известна на сегодня и позиция руководства Федеральной палаты, которая потребовала «наказать, но не сильно» подписантов «Письма 32-х».

“Заткни пасть” – новая этика адвокатской номенклатуры?

Пробным шаром в серии уничижительных расправ над адвокатами можно назвать неоднократные инциденты в судах в прошлые годы, когда за обоснованные возражения судьям адвокатов просто удаляли из залов заседаний, хотя правовых оснований для этого не существует.

В 2014 году новгородского адвоката Дениса Втякина судебные приставы по распоряжению судьи Чудовского районного суда Александра Щура вынесли на руках из зала заседаний. Таким нестандартным образом председательствующий отреагировал на призыв защиты соблюдать регламент судебного процесса. В 2015 году по итогам рассмотрения жалобы Щура в Квалификационной коллегии Адвокатской палаты Санкт–Петербурга Денис Вяткин был исключен из реестра адвокатов. Судья Щур продолжает профессиональную деятельность.

Адвокат “Международной Агоры” Александр Попков:

– Нынешнее положение в адвокатуре таково, что вся процедура дисциплинарного производства зиждется на руководстве региональной палаты. Президент инициирует дисциплинарное производство, фактически формируя постулаты обвинения, а потом последовательно возглавляет и квалификационную комиссию, и совет палаты. Сосредоточение таких полномочий в одних руках заведомо исключает возможность справедливого и беспристрастного разбирательства, особенно в случае личного конфликта или неприязненных взаимоотношений между президентом и привлекаемым к ответственности.

Практика последних лет свидетельствует о том, что такие опасения небеспочвенны. В 2016 году известного адвоката Игоря Трунова лишили статуса за его высказывания «о коррупционной составляющей» в адвокатуре, «адвокатах-несунах» и давлении на «неугодных юристов», а также «о незаконном избрании президентов ряда адвокатских палат». Трунову удалось отстоять себя в российских судах, которые отменили решение АП Московской области. Давний внутренний конфликт в Совете АП Иркутской области привел к тому, что двое вице-президентов в итоге оказались лишены статуса за жалобы на президента палаты, а национальные судебные инстанции признали такое решение обоснованным. Европейский Суд признает подобные решения противоречащими Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Похожий инцидент в Адвокатской палате Ненецкого автономного округа привел к прекращению статуса троих адвокатов, в том числе бывшего президента этой палаты Натальи Рочевой. Ей удалось отстоять свою правоту и незаконность запрета на профессию в суде. В Европейском Суде уже зарегистрированы две жалобы адвоката Агоры Рамиля Ахметгалиева в интересах коллег — Сергея Наумова из Мордовии и Виталия Буркина из Башкортостана. Последний жестко и публично критиковал руководство Адвокатской палаты Республики Башкортостан, а Наумова обвинили в неуважении к суду за неподобающую форму одежды в заседании — бандану, шорты и шарф. Оба юриста, как и в описанном «иркутском кейсе», настаивают на несоразмерности своих действий и вынесенных санкций.

К серьезному конфликту привела попытка трех адвокатов Нижегородской области оспорить систему, в которой обладателям адвокатских кабинетов невозможно получить практику в качестве защитников по уголовным делам в порядке назначения. Адвокаты Василий Шавин, Елена Данилова и Галина Стрекалова не добились ясности в своем совете и обратились за помощью в ФПА. В ответ в отношении них в нижегородской палате стали проводить внезапные проверки, обнаружили кодовые замки на дверях и отсутствие табличек в кабинетах, после чего за прегрешения, в т.ч. «нарушение общей культуры адвокатского сообщества» наказали строптивых коллег.

В перечисленных инцидентах преследование адвокатов со стороны облеченных властью «чиновников от адвокатуры» больше похоже на банальную месть, нежели на стяжание высокого уровня профессиональных стандартов.